Для Kess. на заявку Гин/Рангику. Работа в Руконгае.
231231 слово
Мацумото поплотнее укуталась в шаль, крепче обхватила корзинку с товаром и поспешила за прохожим.
- Дяденька, купите спички! – подергала она за одежду какого-то пожилого мужчину. Тот только отмахнулся и поспешил по своим делам.
Это была первая легальная работа, которую им удалось найти в этом районе. Всего-то и надо было, что бегать за людьми на улице и впаривать им спички, непонятно какой контрабандой добытые из Генсея. Торговцу Мацумото понравилась: худая, большеглазая, в рваной шали – она выглядела очень жалостливо, что должно было вызывать у потенциальных клиентов желание потратить свои деньги. «Мальчика тоже беру», - скрипя зубами, сказал он после непродолжительных переговоров с Гином наедине.
Мацумото отступать не собиралась, догнала прохожего и снова встала перед ним. Рыжие волосы, припорошенные снегом, тонкие руки, белое лицо – просто ангел во плоти.
- Дяденька, купите спички, они хорошие. Правда-правда!
Прохожий нахмурился раздражительно, а потом вдруг посмотрел испуганно куда-то Рангику за плечо, трясущимися руками высыпал в корзинку горсть мелочи и стремительно зашагал прочь.
- Дяденька, подождите, спички забыли! – крикнула Мацумото прохожему, но того уже и след простыл.
Все бы ничего, но следующие пять прохожих вели себя точно так же.
- Гииин! – попыталась грозно протянуть она.
Тот стоял за ее спиной бледной тенью и с совершенно невозмутимым видом чистил ногти на руках.
Мечом.
- Что? Ран-тян, я не виноват, что личная гигиена их так пугает.
Работу им снова пришлось поменять. Районов до Сейрейтея, где их не знали, оставалось все меньше.
Для CrippledSeidhe на заявку Сасакибе/Куукаку. Долгие церемонные ухаживания. Автор имеет очень смутное представление о церемонных ухаживаниях, поэтому извиняется.
368368 слов
Сасакибе с грустью взирал на обгорелые стебли в руке посыльного-рядового. Когда-то эта икебана должна была означать тайное восхищение и робкую надежду на взаимность.
- Теперь это означает «нет»? – спросил Сасакибе. Рядовой участливо молчал.
Седина в бороду, сказал бы генерал Ямамото, занпакто в ребро. А в хорошем настроении пустился бы в воспоминания о своих амурных подвигах. Местами его рассказы были весьма пикантны и интересны, но практической пользы от них мало. Да и хорошего настроения у генерала не было уже лет сто…
Проблема состояла в том, что Сасакибе влюбился в богиню. Его богиня не омывалась росой и не кушала виноград, она сжигала земли и обрушивала свой гнев на неверных, но поражала в самое сердце своей неукротимой дикой энергией. А еще она была из великого, пусть и изгнанного клана.
Сасакибе перепробовал все способы, которыми, по его мнению, джентльмен должен добиваться признания у знатной дамы. Но ни подарки, ни цветы, ни вежливые письма, написанные витиеватым почерком, не возымели успеха. Он даже попробовал поговорить с ближайшим родственником-мужчиной: Гандзю сначала не поверил, а потом посмотрел странно и убежал, как от чумного.
Впрочем, Сасакибе не зря служил лейтенантом в первом отряде и мог часами дожидаться ответа от решившего вздремнуть Ямамото. Чего-чего, а упорства и терпения ему было не занимать.
Настало время более решительных мер, и Сасакибе собрался нанести личный визит.
- Ты, что ли, ухажер? – грубо спросила богиня Куукаку, сидящая на крыльце своего дома в какой-то совсем неподобающей знатной даме позе.
Ухажер медленно поклонился. Дама поднесла ко рту трубку, задумчиво глядя на Сасакибе, и затянулась.
- Дрова там. Лежат, - она указала трубкой в сторону какого-то сарая, а потом поднялась и скрылась в доме.
Сасакибе пожал плечами и пошел в указанную сторону. В конце концов, настолько прекрасная женщина может себе позволить маленькие причуды. Или не очень маленькие. Целый сарай не очень маленьких причуд.
Топора под рукой не оказалось, и во внутреннем мире Сасакибе взвыл, почуяв неладное, его занпакто.
- А ты крепкий! – засмеялась Куукаку, как-то совсем не элегантно, но от этого не менее очаровательно, - С саке ты управляешься столь же хорошо?
Саке так саке. Сасакибе утер пот со лба рукавом и улыбнулся этак устало, но многообещающе. Мол, есть на свете много вещей, с которыми он управляется так же хорошо, как с дровами и богинями.
Для Леди Лоренс на заявку Ичиго/Рукия."Чтоб ты без меня делал?"
158158 слов
- Чтоб ты без меня делал? – спрашивает Рукия, запихивая найденный учебник Ичиго в сумку.
Ичиго ругается и говорит, что если б не она, то он бы сегодня откосил от контрольной. И что учебник не случайно оказался под кроватью. Рукия улыбается с самым невинным видом, учебник изрисован кроликами Чаппи.
- Чтоб ты без меня делал? – спрашивает Рукия, превращая подкравшегося с тыла Пустого в ледяной столб.
Дома бы сидел, говорит Ичиго. Занимался бы обычными подростковыми делами. Учился бы, спал, дрался. На свидания бы ходил, думает Ичиго. Рукия не слушает, у нее снова пищит телефон.
- Чтоб ты без меня делал? – спрашивает Рукия, слабо улыбаясь. На губах ее кровавая корка, в боку рана, и кто-то кого-то опять спас.
- Я не знаю… - говорит Ичиго тогда, когда Рукия уже перестает ждать ответа. Во взгляде его что-то похожее на страх, но на самом деле это просто растерянность. Искреннее, абсолютное непонимание, пугающее неизвестностью сильнее смерти. Он действительно не знает.
И Рукия перестает спрашивать.
Для alderney на заявку Кайен/Рукия, "В память о танцующих мертвецах"
236236 слов
Они танцуют в парке. Раз-два-три, раз-два-три, не открывая глаза. Они не умеют танцевать, поэтому просто топчутся на месте, но это не важно. Хочется раствориться в свежих запахах ночи или заморозить этот миг, чтобы быть всегда вместе.
Тело на руках тяжелеет, но это просто Кайен нагнулся, стараясь сравняться ростом с маленькой Кучики. Их окружают тени, пытаются забраться под ресницы, но Рукия только крепче сжимает веки.
Танец в парке, не обращая внимания на припозднившихся прохожих и неровный свет фонарей. Или это луна? Не важно.
Не важно, убежали они с чьего-то выпускного или с чьей-то свадьбы. Не имеет значения, почему они оба в черном. От Кайена пахнет приятно и знакомо. Наверное, дорогой парфюм. Наверное, жена подарила.
На щеках у Рукии кровь мешается с каплями дождя и слезами. Слезы – это от счастья, дождь может идти и в парке, а кровь…
- Я порезался, когда брился занпакто, - Кайен улыбается. Рукия не видит, но чувствует. Все в порядке, они просто танцуют под дождем.
Главное, не открывать глаза.
Кайен еще что-то говорит, кажется, благодарит, но Рукия не понимает, только крепче прижимает его к себе. Скоро тело станет совсем тяжелым, и надо будет отнести его родственникам. Он оставит после себя только память и ночные кошмары. А сейчас он умирает, и она умирает вместе с ним.
В конце концов, это вам не выпускной, живых здесь и не было никогда.
Ну а пока можно представлять, что они просто танцуют в парке. Главное, не открывать глаза.
Первая партияДля Hedgehog2008 на заявку НойНелл. Она узнаёт, что беременна от него, но решает скрыть сей факт от отца. Он случайно узнаёт правду. Разговор, уже после аборта. "-Почему ты не сообщила мне? - Я не хочу растить ребёнка от недостойного этого. Уходи. Ты слишком слаб даже для того, чтобы жалеть меня сейчас".
279279 слов
В Лас Ночес очень холодные стены, но Нелл всегда одевается тепло и закрыто, не в пример другим арранкаршам. Она бы не застудилась, если бы… Если бы.
Ннойтора долбит кулаком в стену – остается впечатляющая вмятина.
- Почему ты не сообщила мне?
У Нелл в волосах каменная крошка, удар прошел совсем рядом, но она все равно смотрит невозмутимо. Холодная как эта стена.
- Я не хочу растить ребёнка от недостойного этого. Уходи.
Ннойтора знал ее иной, теплой, горячей, обжигающей. Поэтому он не уходит. Второй удар нацелен в лицо, но Неллиел с легкостью его отбивает.
Теперь от нее тоже пахнет смертью.
- Почему?
А это уже вопрос о другом. Сразу вспоминается липкий, намертво въевшийся в память голос Заэля. «Удивительные у нее понятия о жертвенности. Хотя… В этом даже что-то есть. Арранкаров может создавать только Айзен-сама и все такое, как думаешь? Погоди, а ты не знал?»
- Ты не хотела становиться слабой и зависимой, да? – надтреснуто смеется Ннойтора, - Признайся, что сама боишься слабости!
Смех становится все более сумасшедшим. Наверное, арранкары по-другому не умеют. Либо так, либо как Улькиорра. Наверное, арранкары не должны иметь детей. Ннойтора смеется и смотрит на обтянутый белой тканью живот. Интересно, думает, остался шрам? Хотя какой к чертям шрам, это же Заэль, и это же аборт, а не кесарево.
- Не понимаешь? – Неллиел вздыхает, - Не понимаешь. Ты слишком слаб даже для того, чтобы жалеть меня сейчас.
Миг – и Ннойтора видит спину гордо удаляющейся женщины. Той, которая могла, но не захотела родить ему ребенка. Все закончилось быстро, как всегда, а ребенок от этой козы ему на хрен не нужен. Это он кричит вслед, но Нелл не оборачивается.
Что ж, зато теперь у Ннойторы есть еще один повод стать сильнее.
Для plohoyaodvokat на заявку Ичиго в офигении. "Йо, Бьякуя! Что с твоим хаори?" И тут рядышком открываются еще одни врата...
234234 слова
От реацу и пафоса искрит воздух, враги втихаря делают сеппуку, на другом континенте бушуют ураганы, богини судьбы ломают ножницы о золотые нити… Не смотря на это, Ичиго все равно рад видеть старых знакомых.
Ренджи, Бьякуя, Тоширо, Кенпачи, Иккаку! Совсем как во времена лихой молодости, два года назад. И ведь не изменились почти, только вот лица у них какие-то странные, да еще пары деталей не хватает для душевного равновесия.
- Йо, Бьякуя! Что с твоим хаори? И где шарфик?
От фирменного взгляда и возвышенно-непонятной речи о фамильярности Ичиго спасает Сенкаймон, внезапно открывшийся второй раз. Из врат выходит… женщина, которая держит в руках гинпаку.
- Милый, ты забыл это у меня, а у тебя чувствительное горло, - нежные руки обматывают шарф вокруг шеи невозмутимого Бьякуи, - Вот, теперь не простудишься. Кстати, как тебе новый образец ортопедического хаори? С твоей спиной можно носить только такое.
Ичиго обязательно сказал бы что-нибудь неуместное, но отражающее, если бы не Ренджи, непонятно как оказавшийся рядом.
- Молчи, - шипит тот, почти не разжимая зубов.
Унохана-тайчо поворачивается в сторону Ичиго и, окруженная зловещей аурой, лукаво подмигивает. Лицо его застывает каменной маской.
- У нас так уже весь Готей ходит, скоро в Устав впишут… - тихо жалуется Ренджи, - Кроме тех, кто поседел и стал заикаться, конечно.
Но окончательно Ичиго понимает, что лицо его больше не вернется в прежнее состояние, когда ему едва заметно, но с чувством торжества и собственного превосходства, подмигивает Бьякуя.
Для .aspire на заявку Исида/Орихиме. "Мне предложили сьемку в журнале... — Тебе же не выбрали еще платье, верно?"
373373 слова
- Вооот… - тянет Орихиме, - Может, еще чаю?
- Да, пожалуйста, - вежливо отвечает Исида.
Он смотрит, как девушка убегает на кухню, и тихо паникует. Это уже пятая кружка, дольше задерживаться просто неприлично. Но так не хочется уходить из уютной квартиры, куда его впервые пригласили.
Сегодня – только его.
Разговор не клеится. Орихиме мешает чашку с таким видом, будто ничего важнее она в жизни не делала. Исида понимает, что четко выверенный план «получить приглашение в гости» плох только одной деталью – отсутствием плана «что делать дальше».
- А мне предложили съемку в журнале... – вдруг тихо сообщает Иноуе, невольно приходя на помощь. Исида снова чувствует почву под ногами.
- Тебе же не выбрали еще платье, верно? – спрашивает он тоном специалиста, прекрасно знающего свое дело. Орихиме смущенно улыбается.
Снимать мерки с Иноуе – занятие, приносящее огромное удовольствие даже человеку, которому воспитание и гордое звание портного не дает позволить себе лишнего. Исида покидает девушку, заверив, что в ближайшее время принесет очень красивое платье, подчеркивающее все ее… Подчеркивающее, в общем.
Надо продумать фасон, стиль, подобрать цвет. Платье должно быть достойно его обладательницы. По дороге домой Урюу приходит в голову мысль, что стоит купить пару выпусков этого журнала, дабы избежать повторений. Как там, говорила Орихиме, он называется?
Журнал с таким названием удается найти в ближайшем супермаркете. Исида долго смотрит на обложку, не решаясь взять в руки. Должно быть, какая-то ошибка. Девушки с фотографии, конечно, очаровательны, но вот их платья… Точнее, отсутствие таковых, наводит на размышления.
- Орихиме бы никогда… - не веря, шепчет Исида.
- Молодой человек, вы совершеннолетний? – бдительно интересуется продавщица, и Урюу спешит удалиться.
Платье он все-таки сшил. Правда, немного более закрытое, чем собирался. Идя по улице, Исида размышлял о том, удастся ли убедить Орихиме, что паранджа сейчас в моде.
Иноуе открывает дверь за секунду до того, как Урюу подносит руку к звонку.
- Это не то, что ты подумал! – выпаливает с порога красная как рак девушка, - Точнее, то, но не то! Не тот журнал. Вообще нет никакого журнала, я назвала первый, что пришел в голову. Я хотела поддержать разговор…
Исида вздыхает с облегчением. Где-то на краю сознания мелькает мысль о том, что это странный выбор для первого, пришедшего в голову журнала. Мелькает – и пропадает, когда Урюу снова приглашают в гости. Орихиме все-таки хочет примерить платье.
Упс…
Для answeraquestion на заявку Кира/Нанао, пост-всё, "Госпожа капитан?.."
342342 слова
Кира зашел в кабинет капитана, вышел, постоял в коридоре, сосчитал до десяти и снова зашел.
- Нанао? – спросил он осторожно.
Видение и не думало исчезать. Исэ сидела за капитанским столом, внимательно перебирая какие-то отчеты.
- Лейтенант Кира, я попросила бы вас обращаться ко мне как полагается, - ответила Нанао, даже не отрывая взгляда от бумаг.
Какая-то деталь очень смущала Киру и не вписывалась в его привычную картину мира.
- Э… Госпожа капитан?..
Ну да. Хаори на ее плечах.
Нанао, наконец, оторвалась от документов и оценивающе посмотрела на Киру поверх очков.
- Перестановки в кадровом составе. Я вчера прошла экзамен и получила назначение в третий отряд. Присаживайтесь, лейтенант, - она указала на стул перед своим столом, - Отчетностью я довольна, но это не повод отменять процедуру собеседования.
Кира, словно в тумане, побрел вперед и опустился на указанное место. Вдруг заболела голова. Нанао – капитан, так вот за что они вчера пили у Мацумото.
- Это обязательно? – безнадежно спросил он.
- Разумеется.
А дальше шла череда скучных обязательных вопросов, которые никто никому не задавал уже лет сто как. Кира отвечал на автомате, одновременно пытаясь вспомнить вчерашнее.
Мертвые, но горячие цыгане с гитарами и медведем на цепи были, или это ему приснилось?..
- Как вы относитесь к неуставным отношениям между членами высшего офицерского состава?
- Положительно, если в свободное от работы время и без агрессивных животных.
Нанао посмотрела строго, а потом вдруг едва заметно улыбнулась. Кира вспомнил, что пил вчера с кем-то на брудершафт, и еще разбил что-то стеклянное.
- Полагаю, мы сработаемся, - одобрительно кивнула Нанао, поправляя новые, блестящие очки.
- Госпожа капитан, а можно мне тоже задать один вопрос?
Исэ почему-то помедлила, прежде чем бросить отрывистое «конечно». Изуру подумал, что она очень красивая сейчас, всегда, и что он был дурак. Вторая мысль была привычна, а вот первая вызывала приятное волнение.
Но сперва нужно было кое-что уточнить.
- Вы любите хурму?
- Что?
- Хурму.
- Честно говоря, не очень.
Кира засиял, перестала болеть голова, воспоминания прояснились и жизнь, кажется, налаживалась.
- Мы точно сработаемся.
За окном шелестело листвой дерево хурмы, доживая свои последние часы.
Для [J]Sue le Fay[/J] на заявку Ичиго/Рукия, танцевать джигу.
175175 слов
Ичиго отрицательно мотал головой, остальные вежливо отводили глаза, но Рукия была непреклонна.
- Давай.
- Нет!
- Ты мужик или где?
- А ты будто не знаешь…
- Заткнись, - Рукия зарделась, но тут же продолжила, проникновенно глядя прямо в глаза. Запрещенный прием – знает же, что в ее льдисто-синих глазищах можно навсегда потерять душу, - Ичиго, ты обещал.
Да, обещал. Но когда это было… Кто-то включил музыку на телефоне. Мидзуиро, наверное, а еще другом называется.
- Давай, - легкий толчок в спину.
Ичиго набрал в грудь побольше воздуха и…пустился в пляс. Его грации и изяществу позавидовал бы беременный менос, но какая уже разница. Рукия рядом и, кажется, тоже пляшет, друзья смеются и аплодируют, случайные посетители кладбища молятся самым разным богам и стремятся уйти подальше от странной компании.
Пару лет назад что-то дернуло Ичиго пообещать сплясать джигу на собственной могиле, но он не думал, что Рукия запомнит и даже запишет это. Точнее, зарисует, но как раз об этом образе вспоминать сейчас хочется меньше всего.
Впрочем, есть и плюс – таких веселых похорон Каракура не знала давно.
устаревшее
Условия: Блич, гет, низкий рейтинг. Жанры и пейринги любые.